*Атос плохо понимал, что происходит. Вызванный лекарь пытался выгнать его из комнаты, но... Он не знал, с кем имеет дело. Оливье остался и видел все... Но не понял, как ребенок оказался у него на руках. Казалось, все закончилось, Атос поцеловал невесту в горящие губы... И его снова отстранили, отдали ему малыша... А когда доктор, повитуха и служанки расступились во вдруг повисшей тишине, кто-то забрал ребенка, граф приблизился к Аделин и взял ее за руку... Рука оказалась холодной. Видевший всякое, Атос скорее инстинктивно попытался нащупать пульс... Поднял глаза, в которых заплескалось что-то страшное, на лекаря. Тот кивнул, так тяжело, будто на него давила чугунная плита. Качнувшись, граф рухнул на колени подле ее постели и обнял, в последний раз обнял девушку, которая так и останется его невестой... В звенящей тишине заплакал ребенок. Его ребенок. Их ребенок... Атос поднялся, обвел глазами всех присутствующих, на миг задержав взгляд на малыше. Сделал к нему шаг, по-прежнему не говоря ни слова, но силы его оставили, и он рухнул, как подкошенный, без сознания...
Графа уложили на постель в соседней комнатке, у него началась жесточайшая лихорадка. Новорожденный был поручен Жозефине и Михелине, а маркизой занялись вызванные лекарем люди. Сам же доктор еще долго оставался у постели Атоса, делая все, чтобы не отпустить его следом за любимой...*

*Малыш проснулся. Михель взяла на ручки мальчика.*
-Маленький. Проснулся?
*Михелина покачала малыша. Он слегка улыбнулся.*
[Бедненький. Остался без мамы. Я тебя прекрасно понимаю...]
-Пойдем проверим,как папа.
*Михелина закутала ещё в одно одеяльце мальчика и отправилась в команту к Атосу.*

*Михель заглянула в комнату. Атос лежал без сознания. Девушка с ребёнком на руках подошла к кровати больного.
-Выздоравливайте. Вы ему очень нужны.
*Малыш заерзал на руках Михелины. Он повернул своё маленькое личико в сторону Атоса. Лекарь не отходил обольного. Михель обернулась к врачу.*
-Посмотрите малыша.
*Лекарь осмотрел ребенка.*
--Он в порядке. Только слаб. Он родился преждевременно. А так все в порядке.
-А господин Атос. С ним все будет в поряке?
--Думаю да. Скоро должен очнуться.
*Михелина посмотрела на Атоса. Она крепко держала в своих руках малыша.*

*Буря... Нет, ураган, светопреставление... И это еще слабое описание того, что творилось внутри Атоса. У него началась горячка, сопровождаемая бредом, и мушкетер повторял только имя Аделин. Жозефина откровенно плакала, меняя ему компрессы, доктор надеялся на лучшее, но уже почти был готов развести руками. когда Атос открыл глаза. Все плыло и туманилось, но первое, что он увидел, была Михель возле колыбельки с ребенком (граф лежал в комнате прислуги). С малышом, который забрал у Аделин ее жизнь. Так жестоко подумал сначала граф, но тут же ненадолго снова закрыл глаза, чтобы скрыть слезы*
[Рауль...]
*Больше внятных мыслей не было. Вновь открыв глаза, Атос с усилием сел на постели и протянул руки, чтобы взять сына. Говорить он не хотел и не мог*
[Я сплю? Или это я умер? Нет, отчего тогда так больно... Мой малыш... Наш малыш... Боже мой...]
*И слезы все-таки потекли по его бледным щекам, но руки не опустились*

*Малыш проснулся и заплакал. Михелина вскочила и побежала на кухню. Она быстро подогрела молочко и побежала обратно в комнату. Михелина аккуратно взяла малыша,он покушал и успокоился. Теперь мальчик лишь улыбался и тянул ручки к Михель.*
-Нет малыш,вот твой папа...
*Девушка вновь отдала мальчика Атосу. Но сама села возле его ног,опять же немного придерживая малыша.*

*Граф осторожно взял ребенка, совершенно не осознавая, что происходит. Он и двигался-то, как во сне*
- А?
*Вопрос служанки Оливье услышал не сразу*
- Рауль... Да, Рауль.
*Ребенок открыл глаза и сморщился, собираясь заплакать, но на него упала несдержанная слезинка отца, и малыш отчего-то успокоился, вновь закрыл глазки и тихо засопел. Атос наблюдал за ним, пытаясь сообразить, что же очень важное нужно сейчас сказать*
- Михелина... Благодарю Вас за службу и все... *Говорить было так трудно, как на чужеродном языке* Все, что Вы сделали для... Для маркизы... Если Вы захотите уйти - Ваше право, но... Я прошу Вас остаться няней для малыша...
*Мушкетер поднял на девушку совершенно безумный взгляд, полный дикого горя и отчаяния. Ответить сразу служанке не дал ворвавшийся гасконец. Мушкетер повернул на него тот же взгляд, не отпуская ребенка, и не смог ничего произнести*
[Друг мой... Как же мне плохо...]

*Портос быстро шёл по коридору, пока не подошёл к комнате маркизы. Перед дверью он остановился, собираясь с духом, чтобы войти. А когда вошёл... Стало жутко от сознания того, что недавно здесь находился живой человек, а теперь его уже нет с нами... Он посмотрел на людей, находившихся в комнате и, увидев Жозефину, которая указала ему на соседнюю дверь, прошёл туда.*
-Атос...
*А больше он не знал что сказать. У гиганта защипало глаза при взгляде на друга, на кроху, которую он держал в руках... Мушкетёр посмотрел на д'Артаньяна, потом уже не смог смотреть ни на кого, опустил голову, в руках сжимая шляпу. Такой большой сильный и такой беспомощный перед  судьбой*

Отредактировано Портос (2010-11-15 23:24:29)

*Д`Артаньян грустным взглядом посмотрел на Портоса, глубоко вздохнул и крепче сжал плечо Атоса. Перед глазами вдруг вспыхнул образ смеющийся Аделин, такой веселой и живой, а слова-то кончились, первый раз в жизни гасконец, никогда не лезший за словом в карман, не находил что сказать...*

*Атос вздрогнул от движения гасконца, мельком даже удивившись, что еще способен что-то чувствовать. А вот вопрос Портоса всколыхнул в нем то, что неизбежно должно было пролиться...*
- Скажите мне, что это неправда.
*Вслух повторил он, и так глухо, безжизненно и даже жалобно этот, недавно бархатный, голос никогда еще не звучал. Мушкетер посмотрел на Портоса, горько усмехнулся, но не смог совладать с собой и разрыдался, уткнувшись в плечо д'Артаньяна*
- Я не уберег ее, я! Это я должен был...

*Верный гасконец молчал, дав другу выплакаться и успокоиться. Атос поднял голову и посмотрел на Портоса, стоящего спиной к ним. В глазах снова все поплыло, мушкетер даже качнулся, но д'Артаньян поддержал его. Однако это было далеко не все, с чем графу еще предстояло столкнуться в ближайшие дни... Дверь снова скрипнула, и в комнату вошли родители Аделин... Ренард был внешне спокоен, но непривычно бледен, а губы его то и дело начинали мелко подрагивать, пока он не сжимал их очередным усилием воли. Луиза же... Опухшие глаза с черными кругами говорили все без слов. Она сделала два шага, остановилась, оглядывая собравшихся. Гасконец по-прежнему молча встал и отошел к Портосу. И тогда мама маркизы, не выдержав, бросилась к Атосу, зарыдав в голос и обняв его, как ребенка. Не готов был граф выдержать подобное... Но с другой стороны сел его несостоявшийся тесть и положил руку ему на плечо.
- Держись...
Он чуть помедлил.
- Держись, сын...
Оливье чуть дернулся и нечеловеческим усилием сдержал вновь рвущиеся наружу рыдания. Осознание реальности понемногу начинало возвращаться, всей своей тяжестью давя на сердце, на душу... Луиза, чуть успокоившись, повернулась к Михель, держащей на удивление крепко спящего ребенка, и осторожно взяла его на руки. Теперь слезы тихо текли по ее щекам, но странная улыбка чуть тронула губы. Атос смотрел на эту сцену молча, но, на миг увидев глаза женщины, все понял и резко выпрямился*
- Я... Сам воспитаю Рауля.
*Отзвук прежней твердости появился в его голосе, а Луиза, быстро взглянув на него, несколько раз кивнула. Ренард переместился ближе к ней, чтобы видеть ребенка*
[Разумеется, я сам воспитаю его... Ваше горе столь же черно и огромно, но...]
*Додумать мушкетеру не хватило сил*

*Крис быстро шёл по коридорам Лувра, держа в руках плащ и шляпу. Но ближе к комнате маркизы он затормозил... какая-то невероятная тяжесть сдавила грудь. Что ж, нужно смириться, только вопрос в том как?.. Граф переступил порог комнаты, увидел маму, которая стояла в углу рядом со знакомыми и которая кивнула сына, а сам Кристоф прошёл в соседнюю комнату. Атос, родители Аделин, мушкетёры и маленький ребёнок... Сердце сжалось так, что стало больно даже физически. Кристоф подошёл к Атосу, подыскивая слова*
-Господин Атос... Я не знаю, что сказать вам, простите... *он сглотнул и посмотрел на родителей маркизы* Я знаю, что похороны состояться в церкви Сен-Сюльпис и понимаю, что вам сейчас не до этого, поэтому хочу взять на себя подготовку... Это всё, что я могу сделать для неё...
*Кристоф блестящими от слёз глазами посмотрел на мушкетёра*

*Михелина неожидала,что Атос предложит быть няней для малыша.*
-Господин Атос. Я конечно же останусь. Это огромная честь воспитывать ребенка госпожи Аделин.
*В конате уже было очень много народу. Пришли все, но смотреть на Атоса было невозможно. Он был потерян и Михелина боялась,что он не выдержит потери. Мама Аделин держала внука на руках.  Михель не сводила глаз с Рауля. Мальчик был настолько маленьким и хрупким. Лиза и Ренард долго держали его,но потом отдали Михелине. А Луиза уткувшись в плечо мужа зарыдала. Михелина аккуратно держала ребенка и слегка покачивала.*

*Крис просто кивнул, говорить он не мог... Граф отошёл от Атоса и подошёл к родителям Аделин. Крепко обнял Ренарда, который показался ему таким хрупким. А Луиза... Крис даже представить себе не мог что может произойти с человеком за столько короткое время. Она снова заплакала, обняв молодого человека*
-Крис, ну почему?.. Почему...
-Тетя... Она всегда будет с нами...
-Она должна была хоронить нас, а не мы её... Не мы... За что?..
*Дальше она не могла говорить. Кристоф еле сдерживал свои слёзы, держа в объятиях человека, который совсем недавно снова нашёл свою дочь и снова её потерял, теперь уже навсегда. Только после того, как мадам д'Амбре вошла в комнату, выразила соболезнования Атосу и подошла к Ренарду и Луизе, Крис смог направиться в церковь*
------------------церковь Сен-Сюльпис

*Не окончив молитвы, Рене почувствовал, что друг оседает на него*
- Дайте соль, скорее!
*Арамис не дал Атосу упасть даже на постель. Присутствующие перепугались и захлопотали вокруг, ребенок проснулся и заплакал*
[Господи... Я не знаю, как именно мне тебя просить, но дай ему сил... Сейчас это можешь сделать только ты...]

*Портос и д'Артаньян тут же кинулись к другу, но оба остановились и посмотрели друг на друга. А что они могли сейчас сделать? Как ему помочь? Друзья, которые столько пережили и радостей, и горя, и смертей, теперь просто были бессильны перед горем одного из них. Да нет... это было их общее горе. Они радовались вместе и страдали тоже вместе. Ибо один за всех... Они смотрели на этого человека и чувствовали себя такими беспомощными... Сохраняя молчание, Портос, Арамис и д'Артаньян последовали за другом, готовые в любую минуту его поддержать*
[Ты несправедлив, несправедлив, Господи. Это перебор. Зачем, зачем? Если всем вместе помолиться ты оживишь её? ну, что за глупости, Портос... Ты ведь всё прекрасно понимаешь... или нет, уже не понимаешь...]
*Мушкетёр тяжело вздохнул*